Форум » Лес Невервинтер и Лес Чарвуд » Дорога в Лускан (1) » Ответить
Дорога в Лускан (1)
hellnwn:
Szyntrin: Сцинтрин бросил через плечо ободряющий взгляд. - Я научу их уважению, - заверил он. - Я обратился с молитвой к Селветарму и очень рассчитываю на его помощь. Может быть, Паук, Который Ждет, дарует мне сверхсилу и стойкость в битве... жаль, что Оружейника нет здесь... жаль, что я не такой, как он. Последние две фразы воин произнес уже себе под нос. Укрытие было ненадежным, но ничего лучше дроу-переросток не нашел. У хижины почти полностью сохранились три стены, четвертая же, где раньше располагался дверной проем, сгорела почти полностью, вместе с половиной примыкающего перекрытия. Из этих развалин хорошо просматривалась большая часть сгоревшего поселения; все, что было внутри, воин раскидал по сторонам так, чтобы освободить себе пространство для маневра и как можно сильнее ограничить возможность подобраться к нему с боков. Воин помог Йену перебраться через недогоревший хлам у входа, а потом отдал ей нож-танто. - Тебе с ним все-таки привычней будет, - сказал Сцинтрин. - А я поработаю копьем. И держись позади меня, не вмешивайся, если не будет крайней нужды. На противоположном конце поселения зашелестели кусты, и на поляну выскочила жуткая тварь, получеловек, полуволк. Он пригнулся к земле, принюхиваясь, поднял морду к луне и призывно завыл. По одежде в нем без труда можно было узнать старого знакомого, следопыта Тайги.
Йену: Йену покрутила усмехнулась, глядя на второе танто, брошенное напарником. - Увы, рука у меня до сих пор ранена, так что взять мне его пока некуда, а жаль... Она собиралась сказать еще что-то, когда увидела выскочившего оборотня. Усмешка сразу исчезла с лица, луна отразилась в широко раскрытых яростных глазах. Такой злости девушка не испытывала давно, очень давно... - Тайги! - прошипела Йену. - Ах, как много ты мне задолжал... И даже твоя жизнь не отдаст твоего долга... Второй раз ты от меня не уйдешь... Зови-зови своих братишек, пока можешь! - под конец она едва не сорвалась на крик, но постаралась взять себя в руки в долю секунды прищурилась, прицелилась и взмахнула рукой. Три тонких лучика блеснули в лунном свете и вой оборотня оборвался. Одна спица попала четко в шею, вторая под ребра, третья, целью которой было сердце, до цели не долетела, но воткнулась между ребер. Девушка же охнула, потому что резкое движение причинило боль в руке, но, сжав зубы, заставила себя терпеть. - Ах ты ж, - без особого разочарования воскликнула она. - Одной-то промахнулась. Ну да ладно, тебе и этого хватит... Тут уж ей пришлось замолчать и схватиться за танто, потому что на поляне становилось тесно. Оборотни приближались, а Йену все пыталась высмотреть вожака, ощущая, что все-таки не может убить в себе страх до конца. А может, это потому, что Сцин рядом? И это она за него боится...
Szyntrin: Воин хотел было сказать еще что-нибудь поддерживающее, но выражение лица Йену и ее последующие слова заставили его обернуться. От увиденного Сцинтин тоненько присвистнул. Призывавший своих оборотень свалился, скуля и хрипя, а его собратья, не обращая на это ни малейшего внимания, надвигались неотвратимо, словно сама судьба. Воин хотел выразить восхищение точным броском, однако времени на это уже не хватало. Всего тварей было семеро, не считая выбывшего из строя Тайги; трое имели вид огромных волчищ, а четверо, подобно следопыту, в остатках разорванной изменением одежды, сочетали в себе человеческие и звериные черты: крысы, волка, кабана и росомахи. Воин-дроу ощутил, как по спине пробежал неприятный холодок. Проход перед ним был достаточно широким, чтобы оборотни могли навалиться на него даже и по двое, а это почти поражение. - Ну и уроды... - процедил Сцинтрин сквозь стиснутые зубы и поудобнее перехватил недо-копье. - Ничего, сейчас я вас подправлю... Огромные волки напали первыми. Им ничего не стоило преодолеть завал, просто протиснувшись между торчащих вкривь и вкось недогоревших балок. В следующее мгновение они были уже рядом, и воин-дроу с воплем «Селветарм!» бросился им навстречу. Считалось, что, если биться с именем этого божества на устах, он направит руку воина так, что любой удар его станет смертельным. Остальные оборотни ломились следом. Они с леденящим душу рычанием принялись расшвыривать мощными лапами перегородивший дорогу мусор, и только крысюк, не испытывая особых неудобств, легко вскарабкался по обвалившимся балкам и, спрыгнув внутрь, посторонился бьющегося с волками дроу, но стал подбираться к девушке, видимо, предполагая, что та его маневра не заметит.
Йену: Йену, мельком глянувшая на дроу и отметив, что пока тот в помощи не нуждается, перехватила танто поудобнее и стала поджидать полукрысу. Тот не заставил себя ждать, и оказался рядом совсем уж быстро с занесенной для оглушающего удара рукой. Но удар пришелся в пустое место - по совершенно непонятному оборотню "стечению обстоятельств" девушка оказалась гораздо ближе, поэтому вышло так, что он скорее не ударил, а приобнял ее. - Нет, мне таких кавалеров не надо, - качнула девушка головой и острое лезвие впилось в шею оборотня, тот издал малоаппетитный булькающий звук и упал, перед этим дисциплинированно обрызгав еле успевшую отвернуться девушка хлестнувшей кровью. - А кровищи-то кровищи... Даже завидно, - вздохнула Йену и кинулась на помощь Сцину, которого потихоньку уже начинали зажимать. Страх за свою и его жизнь да азарт боя придавали ей сил, и, несмотря на то, что ее все равно мутило, на ногах она держалась весьма уверенно. Поднырнув под ногами напарника, девушка дотянулась клинком до шеи слишком уж подобравшегося волка и снова скрылась за спиной дроу. - Сговорились вы, что ли? - недовольно проворчала девушка, утирая лицо тыльной стороной руки и морщась от боли в руке, все-таки каждое ее резкое движение непроизвольно задевало рану.
Szyntrin: Всего мастерства Сцинтрина едва хватало на то, чтобы обороняться от наседавших волков, которые умело оттесняли его от завала в глубь полуразрушенной хижины, туда, где было больше свободного пространства и где оборотни смогли бы напасть на него сразу с трех сторон. Воин еле успевал поворачиваться; волчьи челюсти, словно стальные капканы, лязгали то справа, то слева, вынуждая сделать еще полшага назад. Обрушив уже изрядно измочаленный зубами хищников шест на голову одного из волков, - от удара тот завизжал и отпрянул, шатаясь, видимо, временно потеряв ориентацию, - Сцинтрин пропустил атаку другого волка, который с торжествующим рычанием бросился ему в ноги, намереваясь схватить и повалить, но вдруг неожиданно захрипел и рухнул, так, что воин чуть не запнулся о дергающееся в конвульсиях тело. «Йену…» - пронеслась благодарная мысль. Воин воспрял духом; тактика была ему привычной: его группа налетчиков-дроу частенько использовала это – Сцинтрин как самый сильный и стойкий, фактически служил прикрытием для своих соратников, отвлекая на себя большие силы врага, тогда как остальные дроу, гораздо более ловкие, стремительные и маневренные, получали возможность скрытно бить из-за его спины. Тем временем оглушенный волчище пришел в себя и вместе со своим товарищем атаковал почти одновременно. Вдвоем они повисли на вовремя подставленном шесте. Имя Селветарма потонуло в предсмертном визге, когда разъяренный Дель’Армго ударом кулака раздробил одному из них череп. Второй сам выпустил шест, ловко приземлился на лапы и ощерился. Сцинтрин, ухмыляясь не менее зловеще, смотрел твари в глаза, с внутренним смятением чувствуя, как сознание затопляет пробуждающаяся огненная стихия. Она подкатывалась неотвратимо, как рвота с большого перепою, и ее также невозможно было сдержать. Зверь почуял неладное, когда воздух перед великаном-дроу затрепетал; он попятился, а в следующий миг – в этот момент Сцинтрину показалось, будто его мозг просто взорвался и потек из ушей - через обороняемые развалины прокатилась волна нестерпимого жара. Все, что не сгорело при первом пожаре, вспыхнуло вновь; огонь весело заструился по остаткам балок, побежал вверх, перебираясь на перекрытие. Волк бросился наутек, завывая; на нем горела шкура. Остальные оборотни, однако, отступать не собирались – но и добраться до жертв теперь было труднее. Полуросомаха прыгнула первой, бесстрашно прорвавшись через завесу пламени. Огромные когти, которым завидует и медведь, обрушились на шест в руках воина-дроу, пребывавшего в замешательстве после проявления пирокинетической силы, переломив его надвое. В это же время доски уцелевшего перекрытия прогнулись, осыпав головы напарников мусором и пеплом, так, будто туда спрыгнуло нечто очень большое и массивное.
Йену: Йену с изумлением переводила взгляд с напарника на пляшущие язычки пламени, и никак не могла взять в толк, как потухший огонь разгорелся вновь. Но этот огонь находил отражение в глазах Сцина, и до девушки, наконец, дошло. "Ну, Сцин... - покачала она головой. - Не перестаешь меня удивлять..." От мыслей и легкого шока, пришедшего так некстати, ее оторвал оборотень-росомаха, который, казалось, боялся огня не так, как остальные. Импровизированное копье Сцина было разломано, словно оно было спичкой и по спине девушки ощутимо пробежал холодок. Испуг за напарника был, однако, сильнее, и Йену кинулась было на помощь, но тут же остановилась, возмущенно зашипев - в глаза посыпался пепел и щепки, и у убийцы осталась только надежда на то, что это помешает не только ей, но и оборотням. С трудом протирая глаза, она пыталась рассмотреть, что ж епроизошло, но выходило туго.
Szyntrin: Сцинтрин остолбенело уставился на обломки копья, оставшиеся в руках; сознание же продолжало бунтовать, готовя новый выплеск силы, но в висках уже начинала пульсировать острая боль, и воин чувствовал, что удар огненной стихии будет только один, после чего он просто свалится, рыдая от головной боли и не видя ничего вокруг. Очнулся он лишь, когда у него из рук выбили один из обломков шеста, а в следующий миг когти оборотня-росомахи полоснули по груди, разорвав кожаный нагрудник с легкостью, будто он был соткан из паутины. Дель'Армго зарычал, ткнул полуросомаху в ответ оставшейся частью копья, но оборотень ловко уклонился, и красивый выпад пропал впустую. За росомахой вырос темный силуэт - вервольф спешил к своему собрату, но как оказалось, напрасно. Сознание воина исторгло еще одну волну жара, от которой полуволк вспыхнул факелом и свалился прямо на бегу, подкатившись к ногам Дель'Армго уже мертвой грудой горящей плоти. Сквозь удушливый дым и пламя едва можно было разглядеть, как следовавший за ним оборотень-кабан попятился, закрываясь уродливыми лапами, не выдержал и обратился в бегство. Великан-дроу закрыл глаза, но накатившую головную боль перекрыла другая: росомаха воспользовалась его замешательством и буквально распорола когтями правый бок и не защищенную более ничем грудь. Впрочем, это помогло обреченному Дель'Армго прийти в себя и, сосредоточившись, отбить следующую атаку росомахи, нацеленную в горло. Сверху раздалось низкое рычание, послышались яростные удары; тот, кто там находился, с кровожадным азартом и усердием расшвыривал доски. Ему понадобилось всего пару секунд, чтобы проделать дыру. Бушующее пламя высветило в отверстии голову огромного черного леопарда.
Йену: С трудом протерев глаза, Йену затравленно заозиралась по сторонам. С одной стороны Сцинтрин, который, похоже, не справляется, с другой стороны новый противник, которому нужна будет всего доля секунды, чтобы оказаться в опасной близости от девушки. Осознавая всю безысходность ситуации, девушка решила, что спину напарник открывать не стоит, но и нельзя ему не помочь, иначе росомаха доделает свое дело. Вытянув тонкий метательный нож из левого сапога, Йену, не отрывая глаз от огромной кошки сверху, метнула, ориентируясь только на слух, но, к счастью не промахнулась. Позволив себе короткий косой взгляд из-за плеча, она чертыхнулась - нож попал под колено оборотню, слегка удержав его подвижность, но сильно не повредив. Снова глянув на нового противника, который, кажется, не сильно спешил спрыгивать, или же просто дыра пока была для него маловата, Йену решила, что есть еще время для второго ножа. Кое-как извернувшись, чтоб достать левой рукой из правого сапога нож, девушка на этот раз все-таки обернулась для броска. Нож попал куда-то под ребра росомахе, видимо, задев что-то и вызвав дикую боль, но не убив. Решив, что нужна помощь действеннее, убийца уже шагнула к напарнику, но тут же услышала, что леопард уже не сверху, а за спиной. Резко оборачиваясь и подхватывая танто с пола, Йену только надеялась, что Сцин справится в одиночку с раненой росомахой.
Szyntrin: Скривившись, зажимая рану на боку, Сцинтрин с бессильной яростью наблюдал, как оборотень-росомаха заходит для новой атаки. В руке воина остался жалкий обломок, деревянный кол, годный разве что на растопку костра, в ушах гудело, перед глазами все плыло от разрывающей череп головной боли, и, кажется, из носа уже бежала кровь. "О, госпожа Лолс, Паучья Королева, прими душу верного раба твоего..." Оборотень, вместо того, чтобы прыгнуть и прикончить дроу, вдруг захромал, а потом дернулся и отпрянул, взвыв от боли; огненный блик отразился на рукояти метательного ножа, засевшего в боку твари. Дель'Армго, едва вспомнивший сквозь терзающую его голову боль о существовании Йену, зарычал не хуже леопарда и бросился добивать тварь. Однако приближаться к росомахе было ошибкой. Рана оборотня была не смертельной, как рассчитывал воин-дроу; остаток шеста уже летел заостренным концом в оскаленную пасть твари, когда навстречу взметнулись когти. Окровавленный кол выскочил у оборотня из затылка, - Дель'Армго едва успел отпустить, иначе мертвеющие челюсти сомкнулись бы на его руке, - но и сам воин согнулся пополам, прижимая руки к животу, будто это могло остановить хлынувшую кровь. Черный леопард, бесшумно спрыгнувший в дыру, стоял, смотрел на происходящее внимательно: в желтых глазах отражалось пламя, звериная жажда крови и человеческий разум. Кончик длинного хвоста чуть шевелился. Когда же девушка повернулась к нему, монстр издал торжествующий рык и взвился в воздух в великолепном прыжке - но бросился он не на Йену, а, легко перемахнув через нее, сбил с ног Сцинтрина и, словно издеваясь, подал его огромной лапой с выпущенными когтями, так, что дроу безвольным мешком отлетел к стене, врезавшись в горящие доски. Пригнув голову, леопард уставился на девушку; в хищных желтых глазах его таилась злорадная усмешка.
Йену: - Сцин!!! - невольно вскрикнула девушка, с ужасом глядя на происходящее. Не подумала, не успела, не помогла. И что с ним сейчас, жив - не жив, неизвестно... Несколько долгих секунд, показавшимися ей целой вечностью, Йену широко раскрытыми глазами смотрела на напарника, который не шевелился, не вставал с яростным криком и готовностью крушить все вокруг. Перед глазами убийцы появился момент из памяти. Раннее утро, мертвый наставник, кровь. И следы тех, кто убил его. И ярость, ослепляющая ярость, которую подстегивала невыносимая боль в, казалось бы, окаменевшей душе. Но сейчас все было несколько иначе. Враг был перед ее глазами, она видела его, она могла сделать пару шагов - и отомстить. Просто лишить его жизни потому, что именно сейчас ей это доставит ни с чем несравнимое удовольствие. Йену медленно перевела взгляд на леопарда, в глазах которого светились торжество и насмешка. Кроме него она уже не видела ничего, все стало неважным, весь смысл ее существования резко слились в оборотне. - Вожак... - хрипло позвала она леопарда, делая к нему шаг, уже не чувствуя боли или слабости, преследуя только одну цель - убить. - Вожак! Я узнаю вкус твоей крови! - зарычала она и бросилась на черного зверя. Опасные зубы оборотня клацнули совсем рядом с ухом девушки, когда она отдернула голову и, не помня себя, зубами впилась в горло леопарда и вцепилась здоровой рукой в шерсть на груди. Целую секунду вожак оборотней стоял, кажется, не понимая, что происходит, но за эту секунду Йену сжимала и сжимала челюсти, и вот уже она, как и обещала, ощущала вкус его крови и почти физически чувствовала боль, которую он ощущал. Слегка отойдя от первого шока, леопард взвыл и попытался сбить с себя девушку, острые когти снова и снова впивались в ее тело, но Йену, кажется, все было нипочем, ослепленная болью и яростью, она все сильнее впивалась в шею сейчас единственно существующего для нее врага. Минута прошла или полчаса - этого уж Йену тоже не знала, несмотря на прекрасное чувство времени, но когда она слегка пришла в себя, то первым ее ощущением было - жертва не сопротивляется. Отстранившись от соперника, она с несвойственным для нее удовлетворением всмотрелась в остекленевшие и очень удивленные глаза вожака стаи, резко утратившего всю свою силу, уверенность и грацию. Приступ слепой ярости, будучи обычно неприемлемым для убийцы, вымотал ее. Покачиваясь, девушка поднялась на ноги, оглушенная внезапно навалившимися тишиной и полным упадком сил. Потухший огонь, трупы оборотней... Йену морщилась, снова ощущая невообразимую боль. Шаркая и с трудом передвигая ноги, девушка подошла к напарнику и тяжело опустилась рядом с ним на колени. У нее даже не было сил, чтобы обрадоваться, когда она увидела, что грудь того прерывисто, но все-таки вздымается. "Дышит..." - констатировала про себя Йену и, уронив ему на плечо голову, уплыла в далекое беспамятство, опустошенная и бессильная.
Szyntrin: Сознание из поглотившей его мягкой тьмы нехотя возвращалось в искалеченное тело. Сначала воин ощутил запах – дыма, горелой плоти, паленой шерсти… крови. Однако на него больше никто не нападал и не рвал на части; вокруг было тихо, лишь где-то в стороне слышалось едва различимое потрескивание угасающего пламени, да один раз что-то упало, видимо, обвалились прогоревшие балки. Сцинтрин с трудом заставил себя открыть глаза. Неподалеку виднелось тело оборотня-росомахи, уже возвращавшееся в свою человеческую форму, как то бывает с оборотнями после смерти; все остальное тонуло в густом дыму. Он скосил глаза – и похолодел, разом забыв о разламывающей голову боли и о собственных ранах: рядом, преклонив голову к его плечу, лежала Йену; глаза были закрыты, на губах и подбородке застыла кровь, а кожа ее показалась воину мертвенно бледной. - О, Лолс… только не это… - прошептал Сцинтрин; недостающие части сознания разом встали на место. Воин пошевелился, попытался приподняться; жгучая боль, накатившая от живота, заставила глухо застонать сквозь стиснутые зубы. Теперь он чувствовал, что лежит в луже собственной крови; видать, последний удар когтей росомахи повредил его очень серьезно. Слабо всколыхнулась волна злости от собственного бессилия, но быстро угасла. - Йену… - собравшись с силами, поверженный воин-дроу приобнял мертвую, как ему казалось, девушку одной рукой и закрыл глаза. – Прости меня, неудачника…
Йену: Тело, за годы приученное реагировать на происходящее, не подвело и на этот раз - стоило дроу пошевелиться, как разум почти насильно выдернул ее из спасительного беспамятства и напомнил, что отдыхать рано. Темный туман плыл перед глазами, где-то далеко-далеко, словно бы ее это не касалось, жгла боль во всем теле, тело отказывалось двигаться, но чего-чего, а упрямства Йену было не занимать. Ресницы дрогнули, окропленные чужой кровью губы с трудом разлепились: - Не... не шевелись, Сцин... Ты сильно ранен... - с трудом ворочая языком, прошептала девушка. - Я скоро встану и посмотрю, что можно сделать... Только... надо немного отдохнуть... Скоро... Скоро встану... Только подожди... - все тише и тише шептала Йену, все еще находясь в полубессознательном состоянии. Но сил в ней не оставалось совершенно, заставить себя пробормотать несколько слов было максимумом, на что она была способна, после чего позволила себе снова окунуться в темноту беспамятства.
Szyntrin: - Живая... - Сцинтрин распахнул глаза, едва услышав голос напарницы. - Хвала Лолс, ты жива! Я говорил, что Паучья Королева поможет нам... От избытка чувств хотелось смеяться, но малейшее сокращение мышц причиняло жуткую боль. - Ох, Йен... я думал, они убили тебя, - воин-дроу осторожно вздохнул. - Но теперь все это неважно. Сейчас... я вытащую нас отсюда... я сильный. Сцинтрин вновь пошевелился, повернулся и скрипнул зубами; от движения внутри будто что-то надорвалось, и горячая кровь потекла из ран с новой силой. Воин прижал руку к животу и вновь прошептал хвалу своей богине - рана была ужасной, но великану-дроу необычайно повезло: росомахе не хватило совсем чуть-чуть, чтобы выпустить ему кишки. Он не задумывался о том, что вокруг - дикий лес, в котором таится куча опасностей, о том, что у них нет никаких материалов, чтобы обработать раны, о том, что совершенно неизвестно, в какой стороне дорога и о том, что помощи ждать неоткуда. Главное - они оба живы. Однако сил воина хватило только на то, чтобы, перевернувшись на бок, скорчиться рядом с девушкой, и при этом молчать, чтобы не потревожить ее и не выдать свою боль. Он видел - Йену совершенно измотана, но ей всего лишь нужно время, чтобы прийти в себя. "Отдыхай," - думал Сцинтрин, сквозь снова подступающую тьму вглядываясь в бледное лицо девушки. "Я посторожу твой покой."
Йену: Каждые несколько минут Йену выплывала в реальность, открывала глаза и снова закрывала, так и не сфокусировав взгляд и не запомнив, что творится вокруг прежде, чем забытье нахлынет по новой. То ли чувство долга не позволяло ей пролежать так до утра, хотя откуда убийце знать о долге, то ли страх за жизнь напарника, который, как она помнила, был ранен настолько, что без должной помощи встать не сможет. Через какое-то время девушка обнаружила себя лежащей на полу с открытыми глазами без четких позывов уставшего тела снова надолго уснуть. Что ж, решила девушка, это неплохая новость, если она может уже нормально соображать, значит, она уже наполовину пришла в норму, хотя о полном восстановлении пока можно было только мечтать. Через несколько минут онемевшее тело начало пробиваться болью к мозгу и девушка стала ощущать, что правая рука, которой досталось больше всего, все еще при ней, что не может не радовать, все тело покрыто глубокими, но не опасными царапинами от когтей, но больше всего Йену напрягла пульсирующая боль за левым ухом. Чуть дернув пальцами левой руки, проверяя работоспособность, убийца с облегчением вздохнула - по воле судьбы левая рука была совершенно здорова, что было странно, учитывая общее состояние всего тела. Осторожно, чтобы не задеть ни свои раны, ни раны Сцина, девушка аккуратно дотронулась до источника боли и вздрогнула, запоздало испугавшись и осознавая, что она сама чудом осталась в живых. Кажется, уже умирая, вожак оборотней успел дотянуться и оставить длинный след от когтей от уха до ключицы Йену, и ей несказанно повезло, что он не достал до жизненно важных артерий. Криво улыбнувшись и машинально отмечая, что шрам останется на всю жизнь, девушка напряглась всем телом и с тяжелым стоном сквозь сжатые зубы заставила себя принять полусидячее состояние и осмотреть, наконец, напарника, несмотря на невыносимое головокружение и дикую боль. Зрелище предстало устрашающее. Сцинтрин был в сознании, но его рана на животе была опасна и требовала лечения, на которое девушка была слабо способна, учитывая количество ее собственных сил и подручных средств. Закусив губу, Йену лихорадочно думала, что можно сделать, но мысли в голову шли медленно и неохотно.
Szyntrin: Едва услышав, как Йену зашевелилась, воин, который все это время напряжением воли заставлял себя таращиться в одну точку, боясь, что если закроет глаза, то непременно умрет, и девушка останется одна, рассеянно взглянул в ее сторону и слабо улыбнулся. - Йен, ты как? - тут на лицо воина набежала тень, и он встревоженно моргнул. - Тебя не покусали? Разом посуровевший, Сцинтрин попробовал приподняться, но тело не слушалось, отозвавшись только новой волной обжигающей внутренности боли, на фоне которой даже голова казалась почти здоровой. Если кто-то из оборотней куснул напарницу, то следует быть готовым на все, чтобы избавить ее от проклятия, решил для себя великан-дроу. Пусть даже для этого придется пожертвовать наградой за Шадени и просить у черной жрицы не силу для себя, а излечение для напарницы. И это значит, что ему нельзя умирать ни в коем случае. "Что-то никак не получается из меня настоящий дроу," - с грустью подумал Сцинтрин; все, что он собирался сделать, противоречило тому, чему его учили, но самое ужасное - он не испытывал никаких сожалений по этому поводу.
Йену: Йену мягко прервала попытку напарника встать и попыталась покачать головой, но рана на шее тут же отозвалась болью и снова начала кровоточить, заставив девушку болезненно поморщиться. - Нет, Сцин, не беспокойся, меня не покусали, - поспешила она отозваться и покосилась на труп вожака с прокушенной шеей. - Скорее наоборот... Не считая, что стоит объяснять, что это значит, девушка склонилась над раной дроу, пытаясь понять хотя бы насколько она опасна. По сути, это был просто порез, но порез глубокий, даже слишком глубокий, чтобы так его назвать, удивительно, что ни один из внутренних органов не задет... - Хорошо бы зашить... - задумчиво сообщила Йену, не отнимая руки от шеи, - Но, сам понимаешь, у меня ничего с собой нет... Так что придется подождать, пока затянется само хоть немного. Тогда ты сможешь передвигаться, пусть и не быстро и не долго. Но небольшими переходами мы доберемся, я думаю, где можно буде найти чистые тряпицы да шелковые нитки. Но не знаю, можно ли нам подвергаться такому риску, кто знает, насколько близко отсюда живут люди... Она с сомнением посмотрела на напарника, словно бы ища поддержки или совета.
Szyntrin: - Хвала Лолс... - в который уже раз произнес воин-дроу, устало прикрывая глаза. - А я уж испугался, что... Он замолчал, собираясь с силами, но попыток подняться больше не делал, опасаясь, как бы от напряжения не вывалились внутренности. - Йен... - через пару минут Сцинтрин вновь подал голос. - Нам нужно выбираться отсюда. Кто знает, вдруг у них были союзники, или это не все члены клана... вдруг они вернутся, чтобы отомстить. Воин изо всех сил старался, чтобы его голос звучал бодро и обыденно. - Ты должна пойти по следам Шадени. Я останусь здесь, буду молиться Паучьей Королеве и, если ей будет угодно, ты найдешь кого-нибудь, кто сможет помочь нам. Отняв одну руку от живота, Сцинтрин с обреченной сосредоточенностью посмотрел на окровавленную ладонь и криво усмехнулся. Скоро от полученных ран начнет припекать, а там недалеко до лихорадки и смерти от заражения. - Боюсь, я еще не скоро смогу подняться на ноги.
Йену: Наградив напарника долгим ледяным взглядом, Йену все же решила высказать свои мысли по поводу его слов. - Сцин, ты, видать, из-за этих оборотней спятил. Ты же дроу, а я прекрасно знаю, что вы из себя представляете. Ты уже должен быть далеко-далеко отсюда, как только узнал, что нам что-то угрожает, а ты здесь. Ты не бросил меня, Сцин, когда мне было тяжело. С чего ты взял, что я тебя брошу? Даже если бы у меня не было выбора, я бы так не сделала, - категорично заявила она и с кряхтением поднялась на ноги. Пожалуй, сейчас для нее это был самым тяжелым испытанием, тело не замедлило пожаловаться на боль везде, где только можно, головокружение усилилось, но Йену, кажется, уже свыклась с проблемами прямого хождения. После пары шагов двигаться стало легче и девушка, зажимая рукой шею, побрела к трупам. - Надо хотя бы найти воду, иначе мы и правда долго не продержимся... - напоследок сказала она Сцину. Проходя мимо росомахи, походя выдернула свои ножи и подцепила поясной ремень, на котором висела фляжка, дойдя до Тайги, забрала обратно свои спицы, что-то пробурчав про то, что раскидалась всяким железками, и хоть бы кто вернул... Но на поясе следопыта тоже был ремень, а на ремне - такая же фляга, и девушка, забрав себе его имущество, сменила гнев на милость и, больше не ругаясь, побрела обратно. - Кажется, наши оборотни решили за нас поволноваться, и оставили нам водички, - с легкой улыбкой Йену присела у напарника и, открыв первую флягу, принюхалась к содержимому, после чего у нее глаза на лоб полезли. - Нет, если бы там была вода, я бы все-таки удивилась меньше, - несчастным голосом сообщила девушка и уверенно протянула флягу Сцину. - Чтоб через минуту она уже была пуста! - весело приказала она. - Пей, Сцин, эти ребята великодушно оставили нам зелья!
Szyntrin: - И какой я после этого дроу?... - печально вздохнул Сцинтрин, провожая напарницу тусклым взглядом. Похоже, как бы он ни старался, ему на роду написано быть неудачником, посмешищем и позором, тем самым пресловутым уродом в семье... Но ведь он так хочет стать нормальным и заслужить расположение Лолс! В воспаленный мозг закралась безумная идея - принести самого себя в жертву Паучьей Королеве, - уж это наверняка заставит ее обратить на него внимание и оценить по достоинству. Воин был уверен, что у него хватит стойкости вскрыть себе грудную клетку и вырвать собственное сердце в подарок богине... "Нет-нет, этого мало..." - могучий воин смежил веки, чувствуя себя как никогда никчемным и бесполезным. Не такой уж это и великий поступок - отдать сердце Лолс. В конце концов, он всего лишь мужчина, от него ожидаются именно такие действия, и вряд ли богиня взамен станет помогать Йену, которая в нее не верит, и сама - не дроу. Хотя, кто может предугадать, что именно понравится богине хаоса? Всегда есть шанс... Голос Йену, в котором звучали странные нотки, отвлек воина от тяжких раздумий. - Зелья?... - непонимающе переспросил он. - Но ведь у нас все отобрали... Тут до него дошел смысл слов девушки, и глаза дроу широко раскрылись. - Ты хочешь сказать, что там - зелье лечения? Несколько секунд Сцинтрин молчал, разглядывая флягу, которую протягивала ему девушка. - Я знал! - произнес он, наконец, дрогнувшим голосом. - Я знал, что Лолс не оставит нас! Значит, я не безнадежен... Это просто чудо какое-то... Он взял флягу и принялся пить маленькими глотками, со всей аккуратностью, чтобы не пропало и капли, однако выпил лишь около половины содержимого. - Довольно, - Сцинтрин отдал сосуд напарнице. - Ты тоже прими. Этого достаточно, чтобы уйти отсюда, а там, глядишь, до какого-нибудь селения дотянем, наймем лекаря... С этими словами огромный воин, невольно зашипев, свернулся калачиком, как младенец в утробе; зелье действовало быстро, раны начали затягиваться, но процесс этот был весьма неприятным.
Йену: - Тихо-тихо, Сцин... - шепнула девушка, добивая содержимое фляги и с таким же шипением хватаясь за правую руку, которая, кажется, решила все-таки подумать о своем поведении и прийти в норму. Через секунду Йену повела правым плечом, с удовольствием ощущая, что теперь она меньше будет походить на калеку, и осторожно дотронулась до шеи. Рана затянулась, но шрам действительно остался. "Странно, - подумала девушка. - Вроде после лечения зельями шрамов не остается, тем более таких глубоких..." - Эх, прощальный подарок вожака стаи, - недовольно протянула девушка, потирая шею и косо глядя на труп оборотня. Труп оборотня не ответил, и Йену, оставив надежду просверлить его взглядом, снова обернулась к напарнику. - Сцин! - с улыбкой, на которую теперь сил хватало с избытком. - Слушай, мы справились! Мы живы! Никогда б не думала, что когда-нибудь буду этому так радоваться, - девушка с легким удивлением покачала головой и порывисто обняла начавшего было подниматься напарника. Какая у того была реакция, она уже и не смотрела - ей вдруг резко приспичило найти свои танто и очистить от крови оборотней все свое оружие.
полная версия страницы